В 4:00 имперский министр иностранных дел Риббентроп вручил советскому послу в Деканозову ноту об объявлении войны и три приложения к ней: «Доклад министра внутренних дел Германии, рейхсфюрера СС и шефа германской полиции Германскому правительству о диверсионной работе СССР, направленной против Германии и национал-социализма», «Доклад министерства иностранных дел Германии о пропаганде и политической агитации советского правительства», «Доклад Верховного командования германской армии Германскому правительству о сосредоточении советских войск против Германии». Ранним утром 22 июня 1941 года после артиллерийской и авиационной подготовки немецкие войска перешли границу СССР. Уже после этого, в 5:30 утра посол Германии в СССР В. Шуленбург явился к Народному комиссару иностранных дел СССР В. М. Молотову и сделал заявление, содержание которого сводилось к тому, что советское правительство проводило подрывную политику в Германии и в оккупированных ею странах, проводило внешнюю политику, направленную против Германии, и «сосредоточило на германской границе все свои войска в полной боевой готовности». Заявление заканчивалось следующими словами: «Фюрер поэтому приказал германским вооружённым силам противостоять этой угрозе всеми имеющимися в их распоряжении средствами» . Вместе с нотой он вручил комплект документов, идентичный тем, которые Риббентроп вручил Деканозову (по словам самого В. М. Молотова Шуленбург явился раньше, около пол-третьего, но не позже 3 часов ночи).
Вот цитата из ноты об объявлении войны:
"Верховное главнокомандование вермахта с начала года неоднократно указывало внешнеполитическому руководству рейха на возрастающую угрозу территории рейха со стороны русской армии и при этом подчеркивало, что причиной этого стратегического сосредоточения и развертывания войск могут быть только агрессивные планы. Эти сообщения Верховного главнокомандования вермахта со всеми подробностями будут доведены до общественности.
Если и было малейшее сомнение в агрессивности стратегического сосредоточения и развертывания русских войск, то оно было полностью развеяно сообщениями, полученными Верховным главнокомандованием вермахта в аоследние дни. После проведения всеобщей мобилизации в России против Германии развернуто не менее 160 дивизий.
Сообщество "О великой Победе и великой войне – из первых рук" — 23.06.201170 лет назад фашистская Германия в соответствии с планом «Барбаросса» (секретный документ рейха № 33408/40) напала вместе со своими союзниками на СССР.
Недавно я прочитал последнюю (незаконченную) книгу известного
автора исторических романов Валентина Пикуля. Книга во многом
базируется на воспоминаниях фельдмаршала Паулюса – оперативного
разработчика плана «Барбаросса». Приведённые исторические факты
обогатили моё представление о том, какой авантюрой была
предпринятая Гитлером война против Советского Союза.
Германия в 1940 году имела самый высокий в мире уровень жизни населения. Нападая на СССР под флагом борьбы с большевизмом, Гитлер хотел получить доступ к природным ресурсам нашей страны. Население было ему не нужно и подлежало уничтожению. Гитлер объяснял мотивы начала войны тем, что не может обеспечить растущий уровень жизни немцев без расширения жизненного пространства.
28 июня 1940 года Гитлер заявил Кейтелю: «Война против России – после победы над Францией – будет для нашего вермахта вроде детской игры в куличики… Чем скорее мы разобьём Россию, тем будет лучше для самой России. Но операция может иметь смысл только в том случае, если мы одним молниеносным ударом уничтожим всё это государство. Для этого понадобится не более пяти месяцев».
Первоначальный финал войны планировался по меридиану Архангельск – Астрахань. Но в дальнейшем конечный рубеж был определён по линии Ленинград, Харьков, Смоленск … не дальше. Предполагали, что «на этой линии погибнет русская мощь, а в Германии выстроятся длинные очереди инвалидов – за протезами».
Поджигатели войны любили цитировать слова французского просветителя
Дени Дидро сказавшего, что Россия это колосс без головы и на
глиняных ногах (за что ему попало от Екатерины Великой).
Генерал Франц Гальдер в беседе с офицерами генерального штаба
говорил: «Россия при сталинском режиме – это даже не страна, а
большущий мыльный пузырь, слегка бронированный снаружи. Ткни его
пальцем – и он сразу лопнет, обнажив свою пустоту... Всю возню с
Россией необходимо закончить до осеннего листопада. Если дождёмся
морозов, Германия провалится в люк затяжной войны, из которого ей
не выбраться…»
Ему возражали. «Вам кажется, что падение Москвы способно решить судьбу блицкрига… Но Москва не Париж! Русские отодвинут свои армии вплоть до Урала, где у них большой промышленный комплекс, и война будет продолжена с прежней яростью. Если вам взбредёт в голову перевалить танки через Урал, русские могут отступать хоть до Байкала».
Возникло нечто вроде «заговора генералов», никак не согласных с
агрессивной политикой фюрера. «Разве вы не видите, что фюрер
разевает рот шире своего желудка? Рано или поздно, но он втянет
Германию в войну, выдержать которую немецкий народ не в
состоянии».
Генерал Франц Гальдер говорил: «Трудно поверить в пакт между
англичанами и русскими, но это сейчас – единственное, что может
остановить Гитлера».
Конечно, при этом вспоминался не только завет Бисмарка никогда не
воевать с Россией, но и поучения Клаузевица, считавшего, что Россия
всегда останется непобедима, а любая армия, даже самая совершенная,
растворится, как пыль, в её роковых и необозримых просторах.
Прусский король Фридрих Великий говорил: «всякая вражеская армия,
осмелившаяся проникнуть до Смоленска и далее, безусловно найдёт
себе могилу в русских степях».
Генерал Йодль выражал сомнения: «Война с Россией – это такая война, когда всегда знаешь, как начать её, но никогда не будешь знать, чем она закончится. Любую войну с любой страной можно довести до победного конца. И только в войне с Россией нам не давно заранее увидеть её финала…»
Знаменитый немецкий танкостроитель Фердинанд Порше говорил: «Паулюс, не забывайте предупреждений Бисмарка: русские долго запрягают, зато быстро ездят. Из истории нам известно, что Россия всегда к войне не готова, но каким-то странным образом она оказывается победительницей».
Паулюс считал, что для разгрома всех армий СССР вермахту
потребуется лишь от четырёх до шести недель: ровно столько
определил для себя и Наполеон в 1812 году.
«Должен огорчить вас, Паулюс: план «Барбаросса» хорош сам по себе,
но война с Россией вряд ли может иметь счастливый конец, – возразил
Герд фон Рундштед. Он же высмеял бредовые мысли Гитлера о расовом
превосходстве немцев: «Стоит ли говорить о чистоте крови, если в
древности даже Берлин был славянской деревушкой на берегах Шпрее, в
которой славяне ловили раков и осетров».
В то, что Советский Союз рано или поздно нападёт на Германию,
Фридрих Паулюс никогда не верил. «Я совсем не думаю, что мы придём
в Россию как спасители, а русские не встретят нас, как великие
гуманисты… Наши древние боги всегда алчут крови!»
Паулюс предупреждал Гитлера, что если война затянется до зимы, то
при морозе в сорок градусов смазка на оружии замёрзнет, а горючее в
баках танков загустеет.
28 сентября 1939 года между Германией и СССР был заключён пакт о
дружбе, подписанный министром иностранных дел Германии Риббентропом
и министром иностранных дел СССР Молотовым. Оказывается, они вместе
учились в одной петербургской гимназии и оба были влюблены в талант
Анны Ахматовой.
Находясь в Москве, Риббентроп говорил: «Я чувствую себя в Кремле
словно в кругу своих старых партийных товарищей…». Там же Сталин
поднял бокал с вином – за здоровье Гитлера: «Я знаю как немецкий
народ обожает своего вождя. Так выпьем за здоровье Гитлера…»
Гитлер сказал однажды о Сталине: «Сталин, безусловно, заслуживает нашего уважения, так как в своём роде он попросту гениальный парень…»
На карте раздела польских земель расписались Сталин и Риббентроп, при этом Сталин подмигивал своим соратникам: «Обдурил я Гитлера… провёл его…»
18 декабря 1940 года Гитлер одобрил план «Барбаросса» особой директивой, а ровно через одиннадцать дней эта директива уже лежала в кабинете Сталина – советская разведка сработала, но Сталин счёл директиву «фальшивкой», подброшенной ему англичанами.
На совещании 30 марта 1941 года Гитлер сказал своим военачальникам:
"Речь идёт о войне на уничтожение... Эта война будет резко
отличаться от войны на западе. На востоке сама жестокость – благо
для будущего".
Уничтожению подлежали 30 миллионов славян, затем численность
населения должна была регулироваться в размерах, необходимых для
обслуживания немецких господ.
1 мая 1941 года газета «Дер ангриф» вышла под прежним девизом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Хищные орлы гитлеровской империи ещё цепко держали в раскинутых когтях серп и молот.
К весне 1941 года железные дороги Германии пропускали на восток до
ста воинских эшелонов. Близ западных границ СССР фюрер держал около
четырёх миллионов солдат вермахта. Когда Сталину докладывали об
этом, он обзывал докладчиков паникёрами, трусами и
провокаторами.
В ночь нападения Германии на нашу страну, из СССР в Германию
проследовали 22 громадных эшелона с хлебом и металлом.
За время с осени 1939 года (сразу после пакта Риббентропа-Молотова
о дружбе) и до самого начала войны немецкие самолёты более пятисот
(!) раз нарушали советскую границу – и хоть бы что! – Сталин
приказал огня не открывать.
В заявлении ТАСС от 14 июня 1941 года говорилось: «по мнению
советских кругов, слухи о намерении Германии порвать пакт и
предпринять нападение на СССР лишены всякой почвы».
Не только Рихард Зорге предупреждал Сталина о начале войны. Посол Германии в России граф Шуленбург лично сообщал советским представителям, что нападение Германии на Россию произойдёт двадцать второго июня. Даже Черчилль предупредил Сталина, чтобы 22 июня он был готов отбить нападение вермахта.
Уничтожив в 1937 году пятьдесят тысяч командиров, Сталин в 1940
году произвёл в лейтенанты 13 тысяч вчерашних солдат. Тормозился
запуск в серийное производство танка Т-34, отказались от оснащения
пехоты автоматами, заморозили выпуск противотанковых ружей.
Опытные военные говорили, что нельзя оставлять склады боеприпасов
вблизи границы. Но все склады оружия и продовольствия, базы
горючего и арсеналы боеприпасов оставили на границе, и в первый же
день войны они достались противнику в целости и сохранности.
В самый канун войны, чтобы избежать конфликтов с немцами, в пограничных частях у бойцов отобрали патроны. Винтовки им оставили, а вот патроны отняли. Пушки тоже оставили на границе, но прислугу лишили снарядов. А всё потому, что товарищ Сталин очень страшился пограничных инцидентов, которые могли бы вызвать недовольство Гитлера.
Когда Сталину доложили о начале войны, он с горечью сказал: «Великий Ленин завещал нам великое пролетарское государство, а вы, все вы про…ли его!»
В первый же день войны немцы уничтожили 1200 наших самолётов, так и не успевших взлететь в небо. Пополнение на фронт слали с учебными винтовками. Ополченцы вооружались, зачастую подбирая винтовки убитых.
Перед войной СССР совсем не имел союзников, а Германия записала в
союзники почти всю Европу. В коалиционные войска наряду с вермахтом
входили соединения из Румынии, Италии, Испании и др.
Гитлер говорил: «только полное уничтожение примитивных масс
противника может принести нам окончательный и решительный успех. Не
отталкивайте русских, уничтожайте!»
Но некоторые германские газеты в начале войны писали: «Русский солдат превосходит нашего противника на Западе своим презрением к смерти. Выдержка и фатализм заставляют его держаться до тех пор, пока он не убит в окопе и не падёт мёртвым в рукопашной схватке».
Рейхсмаршал Геринг призывал к открытому грабежу:
«Вы там в России не миндальничайте, – наставлял он фронтовиков. –
Если увидели овцу, стригите её сразу. Не вам же плакать, а русским!
Попалась на дверях медная ручка, отворачивайте её безо всяких
разговоров. Вырубайте леса. Реквизируйте лошадей…»
Ему вторил Франц Гальдер: «Эрзацы пусть едят русские, а мы украсим
магазины натуральными продуктами Востока…»
За первые шесть месяцев войны 3 миллиона 800 тысяч наших солдат и офицеров (70% личного состава армии) оказалось в плену. Гитлер такого не ожидал и не знал, что с ними делать. Он был вынужден снять с фронта 150 тысяч солдат для охраны русских военнопленных.
Фельдмаршал Кейтель говорил: «С большевиками рыцарской войны не
ведём. Речь идёт о полном уничтожении их мировоззрения. Я не вижу
причин для изменений в режиме военнопленных. Мы не намерены варить
для них супы из концентратов для солдатского рациона».
Гитлер внёс предложение: «Я не возражаю! Если пленные умирают от
голода, то пусть пожирают один другого. Нам же спокойнее…»
Когда уже всем стало ясно, что блицкриг сорван, Гитлер оправдывался: «К сожалению, у Сталина обнаружилось танков и авиации гораздо больше, нежели мы предвидели. Будь я осведомлён об этом заранее, мне было бы труднее принять решение о войне… Теперь я понимаю, что нам уже не объять всей необозримой русской массы».
В конце книги Валентин Пикуль высказывает предположение: «Черчилль
имел основания подозревать Сталина в желании примириться с
Гитлером. Ещё в июле 1941 года Сталин, Молотов и Берия пришли к
выводу, что спасти может только капитуляция перед Гитлером. «Если
великий Ленин, – говорил Молотов, – если даже он пошёл на сговор с
кайзером, то мы сейчас тоже готовы на мир с Германией…»
Но эта информация до сих пор засекречена в архивах.
Соотношение сил на 22 июня 1941 г было примерно следующим: Германия и её союзники – СССР (личный состав 4,3 млн. – 5,8 миллиона) орудия и миномёты (43 тысячи – 57 тысяч); танки и штурмовые орудия (4 тысячи – 14 тысяч); самолёты (5 тысяч – 25 тысяч).
Войска германской коалиции оккупировали территорию где проживало 80 миллионов человек. То есть в распоряжении руководства СССР оставалось 110 миллионов человек. Немцев было 80 миллионов плюс союзники.
«Почему же немцы дошли до Москвы и даже до Сталинграда?» – спросили
на конференции «Дни петербургской философии 2008» доктора
философских наук, директора центра по изучению России университета
дружбы народов Игоря Борисовича Чубайса. Он ответил:
– Традиционный ответ простой: потому что война началась неожиданно,
потому что превосходство в технике, в живой силе и т.д. Это
абсолютная ложь. Потому что с первого дня войны до последнего (9
мая 1945 года) превосходство в живой силе было на стороне Красной
Армии (значительное превосходство). А в технике (за один 1942 год)
наша промышленность, наши женщины и дети выпустили столько танков,
сколько Германия за всю войну с 1939 году по 1945 год не
произвела.
Зачем врать, что у нас не было техники. У нас перевес в авиации был
в 6 раз! У немцев было 2 тысячи самолётов на нашем фронте, а у нас
было до 20 тысяч самолётов. Перевес был всегда у нас…
Поэтому нельзя говорить, что это победа советского строя, и Сталин
великий главнокомандующий, если в войне погибло 27 миллионов
советских людей, а немцев в шесть раз меньше».
Общие демографические потери СССР в Великой отечественной войне
составили 27 миллионов человек. Безвозвратные потери армий СССР
11,5 млн.человек, а Германии с сателлитами (включая военнопленных)
8,6 млн чел. соответственно.
Соотношение безвозвратных потерь армий Германии с сателлитами и
СССР составляет: 1:1,3.
Сын Паулюса майор вермахта Эрнст-Александр в Нюренберге в 1946 году почти озлобленно заявил нашему корреспонденту: «Вы слишком гордитесь своей победой. Но скоро все вы – и русские, и ваши союзники разинете рты от изумления, когда избитая Германия поднимется с корточек, на которые вы её поставили… Так уже было! Было после Версальского мира, так будет и после Потсдамского…»
Уже в 1951 году уровень жизни в "побеждённой" Германии был значительно выше, чем в "победившем" СССР.
© Николай Кофырин – Новая Русская Литература –
В литературе о Второй мировой войне красной нитью сквозит мысль о том, что Гитлер только потому не победил СССР, что не успел до зимы взять Москву. А не успел он этого сделать потому, что слишком поздно предпринял вторжение. Зачем-то ждал до конца июня, вместо того, чтобы напасть ещё весной. Тем более, что и первоначальный срок нападения был как будто намечен на 15 мая 1941 года. То есть, получается, что Гитлер по какой-то прихоти или недоумию потерял драгоценное время? Или были объективные причины, вынудившие его отложить выполнение плана «Барбаросса»?
Прежде всего, давайте уточним, откуда взялось, что Гитлер назначил датой вторжения в СССР 15 мая. У этой даты есть только один источник: директива Главного командования вермахта №21, иначе план «Барбаросса», подписанная фюрером 18 декабря 1940 года. В ней значится: «Приказ о стратегическом развёртывании вооружённых сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операций. Приготовления, требующие более продолжительного времени, если они ещё не начались, следует начать уже сейчас и закончить к 15.5.41».
Отсюда не следует, что 15 мая было уже намечено как дата нападения. К этому сроку должна была только закончиться переброска войск вермахта в районы, откуда могло начаться их стратегическое развёртывание для операции против СССР. Назначение даты начала операции - предмет особого приказа. Из того же текста следует, что данный приказ должен был быть отдан не позднее, чем за восемь недель до намеченного срока вторжения. То есть, если этим сроком намечалось 15 мая, то приказ должен был поступить не позднее 20 марта 1941 года. Как известно, такого приказа не было. [С-BLOCK]
Конечно, Гитлер был заинтересован напасть на СССР как можно раньше, и план «Барбаросса» недвусмысленно на это указывает: «Германские вооружённые силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе скоротечной кампании». 15 мая было ориентировочным сроком. Уже 3 апреля ОКХ отдало приказ, в котором говорилось о переносе операции «Барбаросса» «по меньшей мере на четыре недели». Отсрочка мотивировалась необходимостью военной операции на Балканах. 30 апреля, уже после завершения оккупации Югославии и Греции, в новом приказе впервые была названа конкретная дата нападения - 22 июня, и она была выдержана. 17 июня войска Германии и её союзников получили кодовый сигнал «Дортмунд» для выдвижения на исходные позиции.
Итак, причина отсрочки вроде бы не вызывает сомнения, раз немцы сами её назвали. Однако некоторые историки сомневаются в истинности этой официальной версии.
По мнению некоторых мистически настроенных людей, нападение на СССР Гитлер специально приурочил ко дню, когда Русская православная церковь праздновала «День всех святых, в земле Российской просиявших». Учитывая, что Гитлер рассматривал поход на СССР как «борьбу с безбожным большевизмом», и что немецкая администрация повсеместно открывала в оккупированных областях храмы, ранее закрытые большевиками, эту «версию» следует отбросить как нелепый миф. Рассмотрим более серьёзные объяснения.
По мнению таких авторов, как В. Суворов (Резун) и М. Солонин, Гитлер предпринял вторжение в момент, наиболее благоприятный для того, чтобы упредить советские войска, которые сами готовились к нападению на Германию. На 6 июля 1941 года Сталиным было якобы назначено начало похода РККА в Европу. Гитлер, зная об этом, выбрал время, чтобы внезапным ударом разбить советские войска, сосредоточенные вблизи границ и совершенно не готовые к обороне. Поэтому он и отложил нападение до 22 июня, чтобы действовать наверняка.
Однако данная версия не находит пока прямых документальных подтверждений. Проблема для неё даже не в засекреченности важнейших советских архивных документов предвоенной поры. Во всех немецких документах начисто отсутствуют указания на то, что подготовка германских войск к вторжению в СССР осуществлялась в зависимости от данных о якобы готовящемся советском вторжении и с целью его упредить. Все имеющиеся на сегодня данные свидетельствуют о том, что нацистская Германия готовила нападение на СССР совершенно независимо от того, что предпринимало советское руководство.
Английский историк А. Дж. П. Тейлор ещё в 70-е годы прошлого века писал: «Впоследствии считали, что осуществление плана „Барбаросса“… было… отложено из-за событий в Югославии… Это легенда, придуманная немецкими генералами для оправдания своего поражения в России и фактически ни на чём не основанная. Лишь 15 из 150 [точнее, из 153 - Я. Б.] немецких дивизий, предназначенных для первого удара, были отвлечены на Балканы. Вряд ли это серьёзная потеря. Планы мобилизации в Германии для Восточного фронта не были выполнены к 15 мая… вследствие недостатка снабжения, особенно автотранспорта… Отсрочка, возможно, даже оказалась кстати, поскольку после весеннего таяния снега земля просохла к середине июня».
К этому можно добавить ещё такое соображение. Фактор стратегической внезапности наверняка был бы использован Германией в большей степени, если бы вторжение было предпринято в мае месяце. В это время Сталин считал бы германскую армию наименее способной нанести удар, поскольку её сухопутная операция на Балканах только завершилась, а ей ещё предстояло захватывать Крит.
Поэтому гипотеза о том, что вермахт упустил удобное время для разгрома СССР лишь по чисто техническим причинам (трудности сосредоточения материальной части), а не из-за внезапной необходимости проводить операцию на Балканах (осуществлённую весьма ограниченными силами), заслуживает серьёзного внимания.
Не все знают, но Великой отечественной войны могло и не быть, или, как минимум, она могла начаться намного позже. Известно, что к весне 1941 года Европа Гитлером уже была покорена. Оставалось небольшое и не очень сложное «дельце» - завоевать Англию. В 1940 году по этому вопросу немецким правительством была издана директива. Самолеты «Люфтваффе» уже начали работу. Но очень неожиданно все изменилось. Гитлер решил идти на Восток. Почему?
Москвичи слушают сообщение Инфорбюро о начале войны. 1941 год
Историки сходятся во мнении: Англия бы не выстояла против немецких войск. А если бы Гитлер завоевал островное государство, он бы получил дополнительные ресурсы и смог бы закрыть тыл в войне с СССР. Но фюрер так не сделал. В 1941 году, как известно, войска «Вермахта» пересекли границу Советского Союза, и началась ВОВ.
Историк Николай Стариков, чтобы объяснить причины такого «странного» поведения Германии, предлагает вернуться в 1938 год, когда произошел «Мюнхенский сговор». Гитлер и Чемберлен, занимавший пост премьер-министра Англии, договорились о том, что государства, которые они представляют, не будут нападать друг на друга. В 1939 году, впрочем, о чем-то подобном немцы договорились и с СССР. Но, видимо, Англию Гитлер не рассматривал, как серьезного противника, а вот терпеть на карте мира империю под руководством Сталина не хотел.
Лондон после воздушного налета в декабре 1940 года
Эксперты утверждают, что с 20-х годов прошлого века и Англия, и США, активно помогали Германии и Гитлеру. Цель была проста: нужно было «вскормить» такого «питомца», который смог бы «перегрызть глотку» Союзу. Отчасти это получилось: Германия, по сути, стала сверхдержавой, Гитлер чувствовал силу для войны с СССР. Но вот незадача: фюрер уже не рассматривал англичан, как своих «хозяев». Как минимум, он считал себя равным им. А если точнее, выше их. Ведь еще во времена Бисмарка говорили, что «Германия превыше всего».
Сложилась очень любопытная ситуация. И здесь нужно разобрать позицию каждой из сторон – Англии и Германии.
Чего хотел фюрер?
С Англией он воевать не хотел. После легкой оккупации почти всей Европы, Гитлер решил сразиться с, по-настоящему, серьезным противником. Впрочем, от «Блицкрига» тоже веет неким легкомыслием. Но это немного другая история.
Что делать с англичанами? Припугнуть, надавить, склонить к миру и, может быть, подчинению, не ввязываясь в серьезное противостояние. Именно поэтому летят немецкие самолеты на острова и бомбят Лондон. Не сильно, но ощутимо.
Позиция англичан
Пожар после немецкого налета на лондонские доки. 1940 год
В Англии понимают, что Гитлер вышел из-под контроля, но понимают также, что «утихомирить» его уже сложно. Правда, в 1940 году англичане первыми наносят авиационный удар по Фрайбургу, по мирным жителям. Это даже не намек: «Мы очень сильно недовольны». Гитлер, как было указано, отвечает. И на этом все. Спектакль. Или, если хотите «вооруженная дипломатия». Англичане не хотят терять своих солдат и мирных жителей. А Гитлер решает не начинать серьезных боевых действий на западе Европы, не видя какой-то реальной угрозы.
Настоящее противостояние начинается с открытием Второго фронта. Впрочем, к этому времени уже видно, что Союз выстоял, а Германия теряет свою силу и мощь. Поэтому англичане опять «на коне» и уверенно идут к победе.
