Образ Петра в творчестве Пушкина находится в постоянном движении и развитии. В 1833 г. написана поэма "Медный всадник".
Поэт увидел перед собой Медного Всадника - воплощённый в металле памятник Петру Великому, основателю "военной столицы". Пушкин в "Медном всаднике" поднимает проблему взаимоотношений государства и личности. Пётр у Пушкина - деятель, который угадывает потенциальные силы науки и направляет их на решение громадных задач в один из самых высоких и творческих моментов его жизни, когда рождался гениальный замысел создания города "на берегу пустынных волн" Невы.
Для Пушкина были одинаково достоверны и деяния Петра Великого, и страдания безвестного Евгения. Автору был близок мир Петра, была понятна и дорога мечта "ногою твёрдой стать при море". Он видел, как перед Петром, "мощным властелином судьбы", смирялась "побеждённая стихия". Но Александр Сергеевич сознавал, какая дорогая цена была заплачена за это торжество, какой ценой был куплен стройный вид Петербурга. Поэтому в его поэме есть истинная глубина, высокая человечность и суровая правда.
Медный всадник - необычный литературный образ. Он представляет собой образную интерпретацию скульптурной композиции, воплощающей идею ее создателя, скульптора Э. Фальконе, но в то же время это образ гротескный, фантастический, преодолевающий границу между реальным ("правдоподобным"), и мифологическим ("чудесным"). Медный всадник, разбуженный словами Евгения, срываясь со своего пьедестала, перестает быть только "кумиром на бронзовом коне", то есть памятником Петру. Он становится мифологическим воплощением "грозного царя".
Пётр, воплощённый в Медного всадника, видится как "мощный властелин судьбы, а не игралище в её руках". Утверждая непреклонную волю, вселяя ужас, Медный всадник своим величием опровергает мысли о своём бессилии человека перед лицом рока.
Восторженное настроение поэта омрачается думой о "противоречиях существенности" и скорбном уделе "малых сил"; возникает новый образ Петра:
"И, обращён к нему спиною
В неколебимой тишине,
Над возмущённою Невою
Стоит с простёртою рукою
Кумир на бронзовом коне…"
Автор показывает не только величие Петра, но и его недостатки. В грозных событиях наводнения не хватает заботы о маленьком человеке. Пётр велик в государственных замыслах и жесток и жалок в отношении к личности.
Пушкин создал синтетические образы Петра и Петербурга. В них обе взаимоисключающие мифологические концепции дополнили друг друга. Поэтический миф об основании города развернут во вступлении, ориентированном на литературную традицию, а миф о его разрушении, затоплении - в первой и во второй частях поэмы.
Герой поэмы "Медный всадник" Евгений - порождение "петербургского" периода русской истории. Это "маленький" человек, смысл жизни которого заключен в обретении мещанского счастья: хорошего места, семьи, дома, благополучия:
"…я молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Уж кое-как себе устрою
Приют смиренный и простой
И в нем Парашу успокою…"
Евгений жалок в своей бедности и велик в своей любви к Параше, принижен своим жизненным положением и возвышен своими мечтами о независимости и чести, жалок в своём безумии и высок в своей способности протестовать. Именно ограниченность существования Евгения тесным кругом семейных забот, непричастность собственному прошлому являются чертами, неприемлемыми для Пушкина в Евгении, и именно они делают его "маленьким" человеком. Автор намеренно отказывается от подробной характеристики Евгения, он даже лишает его фамилии, подчеркивая возможность постановки на ее место любой, так как в образе Евгения отразилась судьба многих людей "петербургского" периода.
В сцене наводнения Евгений сидит за спиной Медного всадника, сжав руки крестом (параллель с Наполеоном), но без шляпы. Они с Медным всадником смотрят в одном направлении. Однако взгляд Петра направлен вглубь веков (он решает исторические задачи, не заботясь о судьбах людей), а Евгений смотрит на дом любимой. И в этом сопоставлении Евгения с бронзовым Петром выявляется главное отличие: у Евгения есть душа и сердце, он способен чувствовать и переживать за судьбу любимого им человека. Он - антипод "кумира на бронзовом коне", у него есть то, чего лишен бронзовый Петр: сердце и душа, он способен печалиться, мечтать, мучиться. Таким образом, несмотря на то, что Петр занят размышлениями о судьбах страны, то есть, по сути, в абстрактном смысле благоустройством жизни людей (включая самого Евгения как будущего жителя Петербурга), а Евгений увлечен своими собственными, сугубо личными, бытовыми интересами, в глазах читателя именно этот маленький человек становится более привлекательным, вызывает живое участие.
Наводнение, обернувшееся трагедией для Евгения, делает из него (невзрачного человека) Героя. Он сходит с ума (что, несомненно, сближает его образ с образом героя романтических произведений, ведь безумие - частый атрибут романтического героя), бродит по улицам враждебного ему города, но "мятежный шум Невы и ветров раздавался в его ушах". Именно шум природной стихии в сочетании с "шумом" в душе Евгения пробуждает в безумце то, что для Пушкина было главным признаком человека, - память; и именно память о пережитом наводнении приводит его на Сенатскую площадь, где он во второй раз встречается с "кумиром на бронзовом коне". Через великолепное описание Пушкина мы видим, что это была трагически прекрасная минута в жизни бедного, смиренного чиновника.
Духовная эволюция Евгения и порождает естественность и неизбежность протеста. Художественно убедительно показано преображение Евгения. Протест поднимает его к новой, высокой, трагической жизни, таившей в себе близкую и неминуемую гибель. Евгений отваживается грозить Петру будущим возмездием. И эта угроза страшна самодержцу, потому что он понимает, какая грозная сила сокрыта в протестующем, поднявшем мятеж человеке.
В тот момент, когда Евгений "прозревает", он становится Человеком в его родовой сущности (нужно заметить, что герой в этом отрывке ни разу не назван Евгением, что делает его в некоторой степени безликим, таким как все, одним из всех). Мы видим противостояние "грозного царя", олицетворения самодержавной власти, и Человека, имеющего сердце и наделенного памятью. В шепоте прозревшего Человека слышатся угроза и обещание возмездия, за которые ожившая статуя, "мгновенно гневом возгоря", наказывает "безумца бедного". При этом понятно, что это единичный протест, к тому же произнесенный "шепотом". Символично и определение Евгения безумцем. Безумие - это, по Пушкину, неравный спор. Выступление одиночки против могущественной власти самодержавия безумно, с точки зрения здравого смысла. Но это "святое" безумие, поскольку молчаливое смирение гибельно. Только протест спасет личность от нравственной гибели в условиях насилия.
Пушкин, как нам кажется, подчеркивает то, что, несмотря на условность и трагикомичность ситуации (Евгений, маленький человек, ничего не имеющий, при этом сошедший с ума, осмеливается "бросить вызов", пригрозить государю - да еще и не настоящему, а бронзовому его памятнику), действие, сопротивление, попытка подать голос, возмутиться всегда была и будет лучшим выходом, нежели покорность жестокому року.
Евгений как тип - результат исторического развития общества. Его личная трагедия (в отличие от Вырина) получает не бытовое обоснование, а вписывается автором в круг стихийных и историко-социальных событий.
Сумасшествие Евгения - не последний этап разрушения личности. Главная коллизия - столкновение Евгения с Медным всадником. Бунт - кульминация поэмы. Духовное состояние героя дано в развитии, Пушкин сообщает мельчайшие портретные детали (чело, глаза, сердце, руки). Герой вспоминает прошлое, наступает страшное прояснение мыслей перед окончательным падением в бездну безумия. Против кого и во имя чего бунтует Евгений? Многое в поэме символично, и в этом - художественное своеобразие поэмы.
Через всю поэму, через весь ее образный строй проходит двоение лиц, картин и смыслов: два Петра (Петр живой, мыслящий, "мощный властелин судьбы" и его превращение Медный всадник, застывшее изваяние), два Евгения (мелкий чиновник, забитый, униженный властью, и безумец, поднявший руку на "строителя чудотворного"), две Невы (украшение города, "державное теченье" и главная угроза жизни людей и городу), два Петербурга ("Петра творенье", "юный град" и город углов и подвалов бедноты, город-убийца). В этом двоении образного строя и заключена не только главная композиционная, но и главная философская мысль Пушкина Мысль о человеке, его самоценности.
При знакомстве с обширной научной литературой о Пушкине — статьями и книгами, написанными давно и в последние годы,- обращает на себя внимание странный факт — отсутствие интереса самых различных исследователей к чрезвычайно важной области поэтики Пушкина. Не изучается — более того, систематически оставляется в тени — то, что, как говорится, лежит на поверхности, что видно всякому, кто читает Пушкина,- те особой природы поэтические образы, в которых наиболее ярко и зримо запечатлелась глубокая, воистину выстраданная и устремленная в будущее мысль Пушкина. Я имею к виду пушкинские образы-символы.
Использование символов характерно для всего творчества Пушкина. В лицейский период они входили в стихи как дань поэтической традиции начала века; в годы после лицея романтическая эстетика подсказывала свои символы (море и гроза как символы мятежной свободы — «Где ты, гроза — символ свободы…») и определяла символизацию библейских и мифологических образов для обоснования высокой миссии поэта в мрачные годы николаевской акции, наступившей…сразу после разгрома восстания декабристов («Пророк», «Арион» и др.). Особой поэтической мощью и глубокой содержательностью обладают символы в реалистических произведениях — «Медном всаднике», «Пиковой даме», «Сказке о золотом петушке».
Не замечать пушкинских символов невозможно. Но оказывается; их можно не объяснять, игнорировать, анализируя произведения, совершенно обходить их символическое начало или ограничиваться простой констатацией факта присутствия символов в том или ином произведении.^ Известна мысль Пушкина, что истинная критика «ослювана на совершенном знании правил, коими руководствуется художник или писатель в своих произведениях». Без этого знания не могут быть поняты творения художника. Использование символов было «правилом» Пушкина, коим он руководствовался во многих своих произведениях. Недопустимо игнорирование этого пушкинского «правила».
А между тем игнорирование его — объективный факт, который требует своего объяснения. И первое, что выясняется,- не только пушкинисты не объясняют символов аналогичное положение наблюдается в научной литературе, посвященной вообще реалистической литературе XIX века. Символы Гоголя и Тургенева, Некрасова и Толстого, Лермонтова и Достоевского не являются предметом глубокого исследования. Отчего это так?; Видимо, дело в самой проблеме символа, в характере его научного понимания, в истории его бытования в различных эстетических системах на протяжении многих векшу
Для всех очевидна и бесспорна истина, что ужена заре становления человеческого мышления стихийно складывались символы,- и это было закономерным явлением, поскольку отражало стремление человека к познанию действительности. Те же закономерности определили использование символов в сфере искусства. В каждую новую эпоху само понимание символа, его природы и функции обусловливалось характером знаний, достигнутых человечеством. Оттого, например, в средние века именно религиозные символы были главным средством и оружием художника. О символах в средневековом искусстве существует огромная научная литература. О характере художественных символов в русской средневековой литературе подробно и интересно писал в последнее время академик Д. С. Лихачев в книге «Поэтика древнерусской литературы». Вообще очевиден высокий научный уровень методологического подхода к символам в дореалистической литературе. Да и главные работы о символе относятся именно к литературе и искусству до утверждения реализма.
Признается использование символов литературой романтизма. Правда, чем ближе подходят ученые к реализму, отчетливее начинает проявляться их сдержанность и настороженное отношение к символу. Итак — романтизм, хотя и ограниченно, но применяет символ и в реакционных, и в прогрессивных целях. Автор исторической справки избежал ответа на вопрос — а как же новый художественный метод относился к символу? Свойственно ли реализму, направлению, опиравшемуся на научные знания, использовать символы, или появление символических образов у того или иного писателя-реалиста поясняется исключительно особенностью его художественной индивидуальности?
Модернисты придали символу мистическую функцию, приспособили его для интуитивного проникновения в суть истины, которая, согласно их представлениям, рационалистически непостижима, для познания «сверхбытия». Вот почему к символу стали относиться настороженно, посчитав, что именно модернисты выявили его тайную суть. Символ оказался отъединенным от образа, лишенным главного содержания — быть мощным средством познания действительности.
Конечно, символ может выступать и в качестве тропа и быть тесно связанным со своими, так сказать, «соседями» — метафорой и аллегорией {при этом очень важно установить и связь, и, прежде всего, существенные различия). Но сведение к тропу практически лишает его функции познавательного инструмента. Правда, в том же словаре говорится, как бы между прочим, что «символом называют также художественный образ, воплощающий С наибольшей выразительностью черты какого-либо явления, его определяющую роль». Но о своеобразии познавательной функции символа-образа не сказано ни слова, все сведено к определению — называют художественным образом.
Система символов в поэме «Медный всадник»
Другие сочинения по теме:
- «Вступление», посвященное торжественному описанию столицы, толкуется как прославление дел и личности Петра, как победа царя над стихией. Но Белинским же...
- «Медный всадник» — поэма философско-историческая, лиро-эпическая, отразившая всю сложность и глубину раздумий Пушкина над историей. Вместе с тем поэма носит...
- Поэма «Медный всадник» была написана Пушкиным в 1833 году. В ней автор впервые в русской литературе противопоставил государство, олицетворенное в...
- Одним из основных вопросов творчества А. С. Пушкина был вопрос отношения личности и государства, а также вытекающая отсюда проблема «маленького...
- Во вторую болдинскую осень была написана Пушкиным поэма «Медный всадник», одно из самых высоких и вечных созданий его поэтического духа....
- В 1833 г. Пушкин пишет поэму «Медный всадник». Одной из идей этой поэмы является мысль о том, что самодержавие, при...
- В одном из стихотворений петербургского цикла — «Памятник Петру Великому» — Мицкевич изобразил Пушкина и вложил в его уста вольнолюбивую,...
- «На берегу пустынных волн» Невы стоит Петр и думает о городе, который будет здесь построен и который станет окном России...
- Величайшим произведением Данте стала «Божественная комедия», приблизительные хронологические рамки которой — 1300-1321 гг. Над этим главным произведением своей жизни поэт...
- Единицей чеховской драмы, ее атомом является не идея, как у Достоевского, не тип, как в «натуральной школе», не характер, как...
- В 1919 году была опубликована пьеса Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца» горькое, трагическое признание кризиса английской буржуазной цивилизации, острейшая...
- Появление образа птицы отсылает нас к другой части зооморфной модели Вселенной — к периферии по отношению к центру. Змеи —...
- Чехов принадлежал к писателям, которые изображали жизни народа будто бы извне, с наблюдением и сочувствием, из позиции гуманиста, которому не...
- Замысел «Очарованной души» возник и зрел у Роллана давно, еще в те годы, когда не был закончен «Жан-Крйстоф». Фантазия художника,... Действие происходит в 1850-х гг. По техасской прерии едут фургоны — это переезжает из Луизианы в Техас разорившийся плантатор Вудли...
Поэма А.С. Пушкина «Медный всадник» - художественный итог размышлений поэта о личности Петра I, о «петербургском» периоде русской истории. По мысли Пушкина, максимальные возможности самодержавной власти были воплощены в исторической фигуре первого российского императора. Наряду с другими важнейшими философскими вопросами, в своем произведении поэт рассматривает вопрос о последствиях безграничной власти одного человека над многими, о необходимости соблюдения вечных законов нравственности и морали «властелинами мира», поэтому Петр является одним из главных героев поэмы.
Чтобы сделать образ Петра «чистым воплощением самодержавной мощи», иными словами, образом символическим, поэт подменяет личность самого императора его изваянием, что является одним из интереснейших художественных решений поэмы. Реально существующий памятник императору работы Этьена Мориса Фальконе был установлен на Сенатской площади в Петербурге по указу Екатерины II. В основе произведения скульптора лежит аллегория: всадник символизирует самодержавие, а поднявшийся на дыбы конь – Россию, русский народ, который «взнуздал» Петр. Примечательно, что задними ногами конь давит змею (символ недоброжелателей России) и таким образом Фальконе сравнивает императора с Георгием Победоносцем. Пушкин же превращает аллегорию скульптора в символ: под образом «кумира на бронзовом коне» нельзя понимать только личность Петра I. Этот образ намного шире и несет в себе «контуры большого философского смысла» (В.Г. Белинский).
Несмотря на то что памятник работы Фальконе выполнен из бронзы, Пушкин называет изваяние «Медным всадником». Эпитет «медный» чрезвычайно важен для раскрытия образа Петра и понимания идейного смысла поэмы в целом. Медь имеет красноватый оттенок – цвет крови, свидетельствующий о жестокости и деспотичности императора, его безразличии к человеческим жертвам в решении задач государственной важности. Литературовед Ю.Б. Борев справедливо заметил: «Правдоподобная бронза была бы здесь некстати. Она слишком звонкий, легкий и благородный металл в сравнении с тяжелой, глухой и низменной медью».
Ко времени написания поэмы Пушкин вполне осознал губительность абсолютизма для России. Несмотря на то что Евгений ничем не мешает ни безраздельной власти Петра, ни ходу истории, он уничтожен государственной машиной и ходом исторического прогресса. Читатель видит, что абсолютная власть настигает и губит «маленького человека». С этой точки зрения показателен эпизод преследования Евгения «горделивым истуканом»: герой «бежит и слышит за собой – как будто грома грохотанье». Именно так, должно быть, чувствует себя «маленький человек» под давлением тирана, владеющего его судьбой. Поэтому в отличие от памятника работы Фальконе, где Петр величествен (героический пафос), в поэме «Медный всадник» он еще и ужасен и загадочен: «Ужасен он в окрестной мгле! Какая дума на челе!». Кроме того, Пушкин намекает на неясность грядущей судьбы пришпоренного Петром и стремительно несущегося коня (символ России): «Куда ты скачешь, гордый конь, и где опустишь ты копыта?». В этом вопросе, ответ на который поэма не дает, - ее магистральная проблема.
Медный всадник – символ государственной воли, энергии власти, освобожденной от человеческого начала. Петр – великий реформатор, «строитель чудотворный», по мановению его руки «вознесся» Петербург. Но детище императора – чудо, сотворенное ценой человеческих жертв. Город, выросший «из тьмы лесов, из топи блат» плохо приспособлен для жизни. Катастрофическое наводнение – это результат столкновения цивилизации и природы, жертвой которого оказывается бедный Евгений. А укротитель стихии Петр становится виновником этого конфликта. «Строгий, стройный» Петербург, таящий в себе разрушительную силу, олицетворяет личность своего создателя.
Итак, новаторство поэмы Пушкина заключается в объективном изображении исторической личности Петра Великого. Основная идея, которой руководствуется поэт в постижении деятельности самодержца заключается в следующем высказывании: «Достойна удивления разность между государственными утверждениями Петра Великого и временными его указами. Первые суть плоды ума обширного, исполненного доброжелательности и мудрости, вторые нередко жестоки, своенравны и, кажется, писаны кнутом.» («История Петра Великого», 1833 год). Такое осмысление образа царя-реформатора отражено в его материальном воплощении – величественном и «кровавом» Медном всаднике. Петр, как и его «материальный лик», действительно «Россию поднял на дыбы», но сделал он это «уздой железной», да еще и «над самой бездной». Таким образом, героический пафос аллегории Фальконе в поэме Пушкина материализуется в трагический.
